О поверьях, суевериях и предрассудках русского нар - Страница 20

В южной Руси частью те же, частью и другие поверья, о погоде, урожае и проч., и в особенности замечается игра слов или созвучий, подающих повод к поверью; напр., 23-го июня, Иоанна Предтечи, смешивают с крестителем и с Купалою языческим и называют день Ивана-Купалы; Пантелеймона (27-го июня) называют Палий и боятся в этот день грозы; празднуют, мая 11-го, обновление Царя-града, иначе хлеб выбьет градом; июня 24-го, Бориса и Глеба, называют барыш день, и празднуют его для получения во весь год барышей; если июля 19-го, в день Макрины, ясно, то осень будет сухая, а если мокро, там ненастная. 24-го января, Ксении полухлебницы или полузимницы, замечают цены на хлеб: если поднялись, будет дорог, если нет, то наоборот. Февраля 2-го, в день Сретения Господня, лето встречается с зимою: коли снег метёт через дорогу, то будет поздняя весна, а коли не метёт, то ранняя, и проч.

К сему же и частью к предыдущему разряду принадлежат и следующие поверья, не относящиеся до календаря земледельца: если выкинет из трубы, то должно опустить в неё живого гуся: распустив в испуге крылья, гусь, при этом падении, может иногда погасить пламя. Известные пятнышки на лице, вроде веснушек, появляющиеся временно у женщин, называют метежами, и говорят, что внезапное появление их есть верный признак беременности. В этом поверье есть истина; но она отнюдь не безусловна. Телятину есть считают грехом; вероятно, это произошло от хозяйских расчётов: во-первых, деревенские коровы перестают доиться без телят; во-вторых же, не расчёт съесть телёнка, из которого через 2–3 года выйдет полнорослая скотина. Кроме того, почитают грехом есть голубей, как священную птицу; не едят зайцев и всех вообще слепорождённых животных и однокопытчатых, т. е. с нераздвоенными копытами, вероятно, на основании Ветхого Завета. Угря не едят, не признавая его рыбой; а как, по пословице, в поле и жук мясо, то разрешают есть угря, когда в семи городах нельзя будет найти рыбы. Сома не едят, потому что сом — чёртов конь; рыба эта жирна, невкусна и нездорова, кроме плёса, который идёт в пирог. Раков не везде едят; уральские казаки называют их водяными сверчками и выкидывают из сетей. Зато во многих местах простолюдины не брезгуют грачами, галками и воронами; но сорок нигде не едят; по уверению бывалых людей, в некоторых местах России запекают в пироги полевых мышей, под названием житничков. Очень умно, если это делается; но я нигде толком не мог о том допроситься.

Ямщик, если вы нанимаете его на протяжных, ни за что не повезёт барыню с кошкой, уверяя, что от кошки лошади худеют; от табаку, напротив, по уверению извозчиков, лошади добреют, и потому табак для них кладь желанная. Извозчики, с коими рядились для отвоза из Ромна шерсти и табаку, за провоз последнего делали маленькую уступку. Если верить другому поверью, что чепрак из барсовой кожи вреден для лошади, то можно допустить также однородное влияние кошки; я говорю только, что подобное дело сбыточно, хотя и не совсем вероятно. Так, например, известное влияние кошки на змею весьма замечательно: змея не боится самой злой собаки, напротив, самая злая и смелая собака сильно пугается змей; но лишь только подойдёт к ней кошка, как змея мгновенно свёртывается в клубок и, схоронив голову, лежит не смея дохнуть, не бежит, не защищается, и кошка смело её грызёт. Индюшки также заклёвывают змей, преследуя их с остервенением; овцы пожирают — ядовитых тарантулов, от укушения коих другие животные умирают, по крайней мере долго хворают.

Суеверие, будто у скопы ядовитые когти, вероятно, вышло просто из того, что скопа довольно странная птица, соединяющая в себе свойства хищных и водяных птиц; она питается рыбой, хватая её не клювом, а когтями.

Выше говорили мы об остатках язычества; христианство вытеснило их из области веры, и они нашли приют в поверьях или суевериях.

Нельзя не отнести сюда всех суеверных обрядов, соединённых у простолюдинов с обрядами веры; их много; все пересчитать трудно. Обращаются, например, в известных случаях, с молитвою исключительно к тому или другому св. угоднику, полагая, что тогда молитва будет лучше услышана; молятся от слепоты Казанской Богоматери; от глазных болей — Мине Египтянину, Лаврентию Архидиакону, Логину сотнику; от болезней вообще — Богородице Всех Скорбящих; от головной боли — Иоанну Предтече; от зубной боли — св. Антипию; от лихорадки — св. Марою, также Фотинии или Василию Новому; от грыжи — Артемию; от бесчадия — Роману чудотворцу, также св. Ипатию; от трудных родов — Богородице Феодоровской или св. Екатерине; если муж возненавидит жену — св. Гурию, Самону и Авиве; о согласии супругов — св. Евангелистам; о здравии младенцев — Богородице Тихвинской, Симеону Богоприимцу; от родимца — св. Никите; от оспы — Конону Саврийскому; о просвещении разума на грамоту — Козме и Демиану; на иконное писание — Иоанну Богослову; о сохранении от смерти без покаяния — св. Палсию; об изгнании лукавых духов — св. Нифонту, или Марофу; о сохранении целомудрия — Мартимиану, Иоанну многострад., Моисею Угрину, Финаиде; от запоя — Вонифатию, также Моисею Мурину; от грозы — Богородице Неополимой Купины, также Никите Новгородскому; о ведренной погоде — св. Илье; от потопа и беды на войне и на море — св. Николаю Чудотворцу; от скотского падежа — св. Флору и Лавру; о сохранении скота от зверя — св. Георгию; он же защитник девиц и покровитель сельских работ; об овцах, — св. Мамонту, или св. Анастасии; о свиньях — св. Василию Великому; о пчёлах — св. Зосиме и Савватию; о курах — св. Козме и Демиану, или св. Сергию; о гусях — св. муч. Никите; о рыболовстве — св. Ап. Петру; о добром сне и грёзах — девяти мученикам; от вора и обидчика — Иоанну Воину; о обретении покражи и бежавших рабов — Феодору Тирону; о укрощении гнева человека — Прор. Давиду; от очарования — св. Киприану и Устинии — и проч.